На сайте 100500 рефератов в 150 категориях	Искать реферат
Рефераты на 5 с плюсом С нашим сайтом написать реферат проще простого

Национальные интересы Украины в контексте стратегий России и НАТО

Категория: Политология

версия для печати

Страница: [1] [2]

Рассмотрим конкретные научные инициативы украинских деятелей, В. Антоновича частности, имевшие определяющее влияние на дальнейшую эволюцию украинской национально-политической мысли.

Н? а? в? к? о? в? о?-о? р? г? а? н? и? с? а? ц? и? й? н? и? и? н? и? ц? и? а? т? и? в? и? в? Н? А? Д? Д? Н? И? П? Р? Я? Н? С? Ь? К? И? И? В? К? Г? А? Й? Н? И?

Понятно, что в Российской империи исторические учреждениямогли существовать только в русле известной формулы «самодержавие, православие, народность». Стоит заметить, что царские чиновники прекрасно понимали вес исторических исследований. Так, киевский генерал-губернатор Дмитрий Бибиков считал, что «историческая наука должна служит подспорьем НАЦИОНАЛЬНОЙ и патриотической администрации, а разрабатывающее ее ученье должнопол одним из органов Этой администрации »/ 23 /. Однако объектом деятельности всех созданных русской администрацией научных учреждений все же была история «Юго-Западной России», то есть Украины, поэтому неудивительно, что в них охотно работало немало украинских патриотов. И несмотря на то, что они вынуждены ограничивать свою деятельность рамками официальной идеологии,однако такие организации, как Киевская археографическая комисия/24 /, Юго-Западный отдел Русского географического товариства/25 /, Историческое общество им. Нестора-литописця/26 /, стали неотъемлемой частью украинского национального возрождения, а 37 томов «Архива Юго-Западной России», публикации казацких летописей или сотни томов "Киевской старины«были, возможно, не менее важной составной частью легитимности национально-освободительной борьбы, чем «История Украины-Руси» М. Грушевского. Российская администрация прекрасно понимала опасность этого украинского «Kulturkampf»-у, поэтому в 1876 г. не только ликвидировала Юго-Западный отдел Русского географического общества, но и позаботилась о дополнительныхстрогие ограничения сферы употребления украинского языка. Однако национальное направление других научных учреждений был не столь очевиден, и они продолжали успешно функционировать. Интересно отметить, что советские ортодоксы от науки были гораздо дальновиднее, чем царская цензура, и в 1972 г. помешали попытке восстановления «Киевской старины» — на ихточки зрения, издание «буржуазно-либерального» и «националистического» / 27 /.

"Р? в? с? ь? к? а? и? с? т? о? р? и? ч? н? а? б? и? б? л? и? о? т? е? к? а? «О?. Б? А? Р? В? И? Н? С? Ь? К? О? Г? О? и? в? к? г? а? й? н? с? ь? к? а? и? с? т? о? р? и? ч? н? а? н? а? в? к? а? в? Г? А? Л? И? Ч? И? Н? И?

Отсутствие, кроме этнографических, весомых визуальных отличий украинского от россиян, общие черты культурно-историческогонаследия (православие; церковно-славянский язык; российский император считался прямым наследником государства киевских Рюриковичей) способствовало тому, что многие украинских добровольно выбирали русскую национальную идентичность. Причем это характерно не только для Приднепровья, но и, Галиции, где существовала мощная интеллектуально-политическое течение, сторонникикоторой склонны были идентифицировать себя с русскими и по этой причине упорно одолевали галицких сторонников собственно проукраинской ориентации. К числу москвофилов принадлежали и первые профессиональные галицко-украинские историки (Д. Зубрицкий, А. Петрушевич, И. Шараневич и др.).. В центре внимания их научных интересов находились династии галицко-волынскихРюриковичей, и поскольку Рюриковичи правили и в Москве, а их правопреемниками являются Романовы, то отсюда вытекала историческое единство Галичины и Украины с Россией. Интеллектуальный потенциал народников (это собственно проукраинский нурт начал формироваться значительно позже, лишь в 60-е годы), которые изначально почти поголовно были студентами, был намного ниже.Поэтому, чтобы как-то выступить против историческим аргументам москвофилов, народники иногда прибегали даже к резким выпадам против археографических исследований взагали/28 /. На руку москвофилам было и то, что вся история Украины писалась надднепрянскими деятелями по-русски (сначала по причине отсутствия украинского литературного языка, впоследствии из-за ее запрет).К этому следует добавить, что и эти работы должны быть приспособлены к традиционным русских исторических схем. Все это в целом препятствовало развитию украинского политического направления, в Галичине в частности.

В условиях окончательной переориентации «Старой Громады» на реализацию идеи «украинского Пьемонта» проблема преодоления препятствия такого типа была особенноактуальной. В 1885 г. Киев посетил галичанин Александр Барвинский. Во время его бесед с членами «Старой Громады» обсуждалась и проблема открытия в Галичине издательства для выпуска исторических трудов на украинском языке. Так появился замысел «Русской исторической библиотеки». А. Барвинский был профессиональный историк, однако особых талантов у него небыло. Зато это был человек исключительно работоспособный и целеустремленный. Вследствие уже в следующем году в Тернополе появился 1-й том «Русской исторической библиотеки». Серия просуществовала до 1904 г., причем ее последние тома издавались под эгидой Научного Общества им. Т. Шевченко.

На встречах А. Барвинского с В. Антоновичем обсуждались и проблемытерминологии. Особенно сложно было с термином «Украина». В Галичине были распространены термины «Русь» и «руський», а название «Украина» популярностью не пользовалась. Тогда В. Антонович предложил объединить два названия в одно и таким образом появилась впоследствии очень популярна формула «Русь-Украина». Следовательно, именно «Русская историческая библиотека» основала крупнуюдело пропаганды термина, сыграл определяющую роль в становлении представлений о преемственности и самобытности украинской истории. Ее политическое значение состоит в том, что галицкие народники получили серьезные исторические аргументы в борьбе с интеллектуальными основами москвофильства/29 /.

К? а? ф? е? д? р? а? и? с? т? о? р? и? й? В? К? Г? А? Й? Н? Ы? в? Л? Ь? В? И? В? С? Ь? К? О? М? В?в? н? и? в? е? р? с? и? т? е? т? и?

Еще большее влияние на процесс нивелирования галицкого москвофильства имело создание во Львовском университете кафедры истории Украины.

Этот замысел возник еще в начале 60-х годов. В 1862 г. был освобожден от должности профессора Санкт-Петербургского университета Н. Костомарова, и галицкие народники задумались над тем,Нельзя ли его пригласить во Львовский университету/30 /. Однако молодая Народовская община не пользовалась тогда надлежащими воздействиями в среде австрийских политиков, необходимыми для внедрения этой идеи в жизнь, поэтому она и не была реализована.

В ноябре 1880 г. 76 студентов Львовского университета довели до сведения академическогосената петицию об учреждении кафедры истории Руси. Сенат ознакомил с содержанием этой петиции преподавательский состав философского факультета, к которому должна принадлежать вновь кафедра. Философский факультет отнесся к предложению благосклонно, но заметил, что одновременно с кафедрой русской истории должна быть открыта кафедра истории Польши. Кроме того,было указано на то, что на данном этапе нет специалиста, способного занять должность доцента кафедры истории Руси. Поэтому в июле 1881 г. студенты получили ответ, что сенат не может удовлетворить их петицию/31 /.

Неизвестно, как повлияла петиция русских студентов на дело основания кафедры польской истории, но уже в октябре 1881 г. сейм решил позаботитьсяо ее открытии. Кафедру истории Польши был открыт в феврале 1883 р./32 /.

Проблема создания во Львове кафедры истории Украины стала актуальной во второй половине 80-х годов — в связи с развитием польско-украинских угодових контактов. Уже во время встреч О. Барвинского с князем Адамом Сапега в 1886 г. был поднят этот вопрос, и ужетогда кн. А. Сапега придавал ему большого значения, причем не столько академического, сколько политического. Очевидно, что сам факт открытия во Львове кафедры украинской истории свидетельствовал бы о признании официальным Веной отдельности украинского народа, что было бы полной противовесом политике преследования украинцев в России. Кроме того, призвание на нееВ. Антоновича способствовало бы утверждению украинской идеи в Галичине. Поэтому проблема открытия кафедры истории Украины во Львове стояла на первом месте требований надднепрянцев в их контактах с австрийским правительством и поляками и была одной из тех предложений, которые подали народники на рассмотрение наместника Галиции осенью 1890

Дело не шло гладко . Сторонникамкафедры украинской истории пришлось преодолевать определенные стереотипы и предрассудки в Вене как о личности В. Антоновича, так и в украинских вообще. Так, министр образования правительства графа Е. Таффи барон Павел Гавч не считал украинскую отдельной нацией. Можно догадываться, что он понимал все выгоды украинского сепаратизма для Австро-Венгрии и хотел того или нет, былвынужден поддерживать украинскую, однако их обособленность, с его точки зрения, было очень проблематичным. Что касается кафедры истории Украины непосредственно, то его мнение относительно нее был такой: «История украинского народа не является отраслью отдельной науки» (иst noch keиne konkrete Wиssenschaft) / 33 /. Однако в данном случае голос министра образования, несомненно,не был решающим — в этом деле австрийский премьер-министр прислушался не к нему, а к приверженных украинских наместника Галичины графа Казимира Бадене и министра иностранных дел графа Густава Кальноки.

серьезной помехой для назначения В. Антоновича была его принадлежность к православной конфессии. В глазах австрийских и галицкихполитиков православия ассоциировалось с русской имперской идеей. Кроме того, полякам было известно, что в свое время В. Антонович сознательно изменил свое католическое вероисповедание на православное — этот факт также свидетельствовал не в его користь/34 /.

Наконец, 6 сентября 1892 правительственная «Газета Львовско» и «Дело» принесли весть о том, что император дал разрешениена открытие кафедры истории Восточной Европы во Львовском университете и что профессор, который возглавит ее, преподавать по-украинськи/35 /. Дословно ее название звучало так: «вторая кафедра мировой истории с особым принятием во внимание истории Восточной Европы» (zweиte Lehrkanzel der Weltgeschиchte mиt besonderer Berucksиchtиgung der Geschиchte Osteuropas).Отсутствие в ней термина Украины австрийские чиновники объясняли тем, что его употребление может стать поводом к очередному обострению отношений с Росиею/36 /. Однако заверения такого типа не совсем соответствовали действительности: решающим в предоставлении названия кафедре был голос польских политиков. Как писал министр образования 22 марта 1892, «На основе профессиональнойоценки трудно следовательно, в частности, в последнем времени удовлетворить желание украинских послов в деле открытия в Львовском университете кафедры истории украинского народа, поскольку исключение украинского населения Польши по истории Польши в данных обстоятельствах не имеет научного основания и могло бы вызвать вредное для края и для монархии конфликт между польскими украинским населением »/ 37 /.

Однако, казалось, дело подходила к концу, а императору оставалось лишь именовать В. Антоновича обычным профессором данной кафедры. Однако В. Антонович внезапно отказался от своей новой должности. Как свидетельствовал А. Барвинский, главную роль здесь сыграли его личные проблеми/38 /. Этого мнения традиционно придерживаласьукраинская историография. Исключением был Александр Лотоцкий, который в воспоминаниях написал, что В. Антонович отказался от кафедры не только за преклонного возраста, «но и потому главное, что по своей удачи не предоставлялся он на то, чтобы угрузнуты в сложные тогда галицкие обстоятельства так, как это подходило боевой натуре Грушевского »/ 39 /. Факты свидетельствуют, что такое мнение ближек истине. В. Антонович очень болезненно реагировал на неудачи политики «новой эры» — политики, заинавгурованои прежде ним и А. Конисским. Особенно же он озабочен тем, что галицкие радикалы, в которых он видел своих ближайших союзников в политике «украинизации» Галиции, ей оппонировали.

В то время М. Грушевский находился под значительным влиянием В.Антоновича и А. Конисского и частично был посвящен в их «галицкую» политику. Нет никакого сомнения, что все трое были тогда единомышленниками. Следует заметить, что от своих киевских протеже он получил категорические рекомендации заниматься наукой и в политические баталии не вмешиваться. И одновременно научная деятельность М. Грушевского должна была иметь политическоеокраски. Его работы имели на практике доказать соборность всех разделенных границами украинских земель и продемонстрировать наличие отдельного от русских исторического опыта. Можно с уверенностью сказать, что со своей задачей он справился великолепно. Оценивая призвание на новозаснована кафедру истории Украины М. Грушевского как достижение «новой эры», надосогласиться с О. Лотоцкий, что «если бы» новая эра «ограничилась лишь этим достижением, то последствия деятельности М. Грушевского в Галиции уже сами по себе вполне оправдывают ту политическую акцию, что ее создателями были Антонович, Конисский, Барвинский» / 40 / .

Н? а? в? к? о? в? е? Т? О? В? А? Р? И? С? Т? В? О? и? м ². Т?. Ш? Е? В? Ч? Е? Н? К? А?

Проект украинского научногообщества в Галиции возник во второй половине 60-х годов во время встреч А. Конисского с бывшим членом Кирилло-Мефодиевского общества Дмитрием Пильчиковим41. В 1873 г. эта идея частично была реализована: в том году во Львове было основано Общество им. Шевченко. Однако ему не удалось развить значительной деятельности.

А. Конисский не отказалсяот своей идеи и в 80-х годах. Замысел общества вполне соответствовал концепции «Старой Громады» «через культуру в политику» и состоял в следующем: создание украинской науки доказало бы интеллектуальную состоятельность украинского языка (отсутствие научной терминологии давала основания полагать украинский народ нецивилизованным сообществом, именно поэтому значительная частьавстрийских чиновников скептически относилась к идее национальной обособленности украинского вплоть до конца 90-х годов XIX в., то есть, пока Научное Общество им. Т. Шевченко не выдало ряд своих трудов), укрепило бы национальное сознание, а его успешная деятельность, возможно, способствовало бы отмене Эмского указа 1876 г. В февральском выпуске львовского журнала"Правда" за 1889 г. встречаем мысль о необходимости перемен Общества им. Шевченко в научное вроде сербского «Дружства» или бывшего «Общества Приятелей Наук» в Кракове с целью, чтобы оно стало основой будущей Академии наук. Общество должно быть разделено на 4 секции: филологически-философское, естественнонаучное, этнографическую и юридическую. Авторомэтой статьи был А. Конисский / 42 /. Идея реализовалась через три года: 13 марта 1892 состоялось общее собрание Общества им. Шевченко, которые одобрили новый устав, превратив общество в наукове/43 /. Авторами устава были В. Антонович, О. Конисский и А. Барвинский / 44 /.

По поводу основания НОШ интересные наблюдения сделал М. Возняк. Онобратил внимание на опубликованный в 1928 г. в Киеве в «Переписке И. Франко и М. Драгоманова» письмо И. Франко от 8 июня 1891 г., где говорится, что в том случае, когда НОШ выдаст 2-3 тома записок , император признает за ним статус Академии наук и предоставит субсидию в размере 30 тыс. гульденов. Эту весть привез в Приднепровье В. Антонович, который в начале1891 побывал в Галиции и Видни/45 /. Очевидно, что надднепрянцы прониклись этой идеей: украинская Академия наук в Австро-Венгрии должна, несомненно, резонанс в мире намного больше, чем кафедра украинской истории. Тем более, что в случае создания последней термин «украинский» можно было бы обойти, в случае же национальной Академии наук безнего обойтись было невозможно — без такого названия ее существование теряло всякую прав. Кроме того, издание НОШ своих записок свидетельствовало бы о интеллектуальную состоятельность украинского языка, в чем сомневался австрийский министр образования бар. П. Гавч и немало высокопоставленных австрийских чиновников.

Воспользовавшись благоприятной атмосферы польско-украинскойсоглашения, галицко-украинские политики обеспечили НОШ стали финансовые дотации со стороны австрийского правительства, а впоследствии и от Галицкой автономии. Именно эта финансовая поддержка дала ему возможность в недалеком будущем развить важную издательскую деятельность и получить престиж в научных кругах Европы. В 1906 г. ученые НОШ производили в среднем одну статьюв неделю, в течение 1892-1913 гг общество выдало 798 наименований печатной продукции (!). "На уровне национальных аспираций и при отсутствии каких-либо преимуществ, которые предоставляет политическая самостоятельность, этот институт надо рассматривать не только как научную лабораторию, но и как престижную национальную репрезентацию, — считает Степан Горак. — Многие ее членовосуществляли политическую деятельность, а одновременная их участие в экономических и культурных институциях вносила путаницу, таким образом, их считали национальными лидерами «46. «Благодаря ему (НТШ. — И. Ч.) — пишет М. Грушевский, — в предреволюционные сумерек, как раз перед революцией 1905 г. украинский вопрос, постулат национальных прав украинского народа узброивсятаким аргументом, как наличие украинской науки. Когда появление Шевченко ... сама собой решила проблему украинской литературы, Общество его имени не дискуссией, а фактом доказало теорему полноты украинской культуры »/ 47 /. «... НОШ своего второго периода (1894-1914. — И. Ч.), которое можно определить эпохой бурного роста научного творчества, положили прочныефундаменты под созидания сознательной украинской нации. Я не сомневаюсь, — утверждает Омелян Прицак, — что без вклада НОШ никогда мы не заслужили бы на освободительную борьбу »/ 48 /.

М? и? х? а? и? л? о? Д? Р? А? Г? О? М? А? Н? О? В?

Своим влиянием на украинское национальное движение Драгоманов может сравниться лишь с Т. Шевченко, Н. Костомаровым, В. Антоновичем иМ. Грушевским. Однако лицо это чрезвычайно противоречива. При жизни он имел феноменальную популярность: его уважали даже оппоненты из числа деятелей киевской «Старой Громады» (с которыми он окончательно разошелся в 1887 г.), польские политики и русские революционеры. Однако после смерти отношение к его личности приобретает большую критичности и даже его последовательИ. Франко уже в 1900 г. раскритиковал взгляды своего вчителя/49 /. Негативные оценки творчества М. Драгоманова преобладают после неудачи украинской освободительной борьбы 1917-1921 гг Начиная с 50-х годов, положительное трактовки его личности снова начинает доминировать, причем даже советские историки (Р. Иванова) вносят свой вклад в этот процесс(Подчеркивая важность пропаганды ним социалистических идей и на негативном отношении Драгоманова к национализму) / 50 /. Переломным в отношении к нему оказался 1991 г., когда в Киеве состоялась шумная конференция в его честь, а в периодических изданиях появилась целая ливень публикаций о нем. Вследствие этого трактовка творческого наследия М. Драгомановаприобрело исключительно положительного окраса.

М. Драгоманов был из либеральной семьи левобережной шляхты, его дядя был декабристом — все это не могло не отразиться и на его собственных убеждениях. Оказавшись в разгар оттепели конца 50-х — начале 60-х годов в Киеве, он принял активное участие в пропаганде эмансипационных идей и распространении среди простоголюда образования. Эгалитаризм мировоззрения М. Драгоманова, как это было и в случаях с Н. Костомаровым и В. Антоновичем, привел его в украинский лагерь. Правда, за своего чрезмерного космополитизм Драгоманов первоначально держался несколько в стороне украинского руху/51 /, однако уже в начале 70-х годов он входит в число наиболее авторитетных лидеров «Старой Громады».

Во время своего пребывания за границей в 1871-1873 гг Драгоманов подвергся влиянию чрезвычайно популярных тогда в Европе социалистических идей. Вернувшись домой, он доказывал, что «радикал, который на Украине не признает украинства, есть не додумавшийся радикал, так же украинофил, который не додумался до радикализма, только Плохой украинофил»/ 52 /. Опираясь на эту формулу, он впервые в украинской истории создал стройную идеологическую систему, в чем и заключается секрет его популярности (на этом поле конкурентов у него не было). М. Драгоманов предоставил народнической теории Н. Костомарова идеологической завершенности. Поскольку идеи Драгоманова отказывали в принадлежности к украинству шляхте ибуржуазии, именно благодаря ему окончательно сформировалась тезис о «селянськисть» украинской нации. В 70-х годах его взгляды в целом соответствовали убеждениям членов «Старой Громады», поэтому в 1876 г. от их имени М. Драгоманов уехал в Швейцариии с целью заложить заграничный центр пропаганды украинофильства. Таким образом, именно Драгоманов началукраинскую политическую эмиграцию. Однако в 80-х годах «Старая Громада» значительно поправила и на этой почве между М. Драгомановым и ее деятелями начинаются трения. «Драгоманов мечтал создать социалистическое радикальное украинофильство, — писал в 1884 г. член» Старой Громады «профессор университета св. Владимира Александр Кистяковский, — я же думаю о созданииукраинофильства как национального сознания. Украинофилом должен быть практически каждый житель Малороссии. . . Украинофильство должно быть практичным, каждый, работая в своей отрасли на своем поприще, на который поставила его судьба, должен быть национальным, — это так называемая малая политика в отличие от большой так называемой драгомановской политики »/ 53 /. Однаколозунг «практического украинофильства» М. Драгомановым воспринято не было, он трактовал его как заскорузлые «культурничество» (именно он изобрел этот термин и предоставил ему пренебрежительного оттенка). Вообще, национализм он считал идеологией вчерашнего дня. М. Драгоманов всю свою жизнь боролся с националистическим мировоззрением (то есть с приматом национального надсоциальным), как с польским и русским, так и украинським/54 /. Именно ему принадлежит, пожалуй, самая объективная и остроумные критика последнего — «Странные мысли об украинском национальном деле». Это и привело окончательный разрыв Драгоманова с «Старой Громады» / 55 /.

Несмотря на весь свой скептицизм относительно культуры, он все же признавал за нейвлияние на политику (в принципе, до своего отъезда за границу он был не меньше «культурник», чем другие). Однако в этом плане непревзойденным эталоном для Драгоманова была русская культура, особенно — художественная литература либерального направления. Он считал, что украинское должны черпать постепенные идеи именно с ней, что привело к особенно острой полемикис В. Антоновичем / 56 /.

пророссийского направления его взглядов общеизвестное. Сам Драгоманов, как это он сам утверждал, позаимствовал свой федерализм в Н. Костомарова, а вместе с ним — и его русофильство. Будущее Украины, с его точки зрения, — только в составе России, перестроенной на основе культурно-национальной автономии. Мнения же о украинскихсамостоятельное государство он считал чуть ли не за реакционные, а в своей основе — смехотворны. Все же обозначенные им украинские границы «от Сяна до Дона», включая Буковину, Закарпатье и Кубань, лежали в основе всех государствообразующих проектов начала ХХ в.

Одним из первых М. Драгоманов понял важность связей подроссийской Украины с Галицией. Никто изего современников не мог похвастаться непрерывной преемственностью контактов со Львовом, которые он наладил в начале 70-х и которые прервала его смерть в 1895 г. Однако влияние Драгоманова на Галичину столь же противоречивы, сколь противоречива его наследие. Львов он желал превратить в центр пропаганды постепенных идей, причем не только на всеукраинском,но и на всероссийский. Динамизм М. Драгоманова, его обширные связи с российскими, польскими и болгарскими революционерами способствовали формированию в австрийских правительственных структурах мысли о нем, как о «руководителя малороссийского секции нигилистов» и лидера международного заговора с целью «свержения законности и правопорядка во всей Европе» (слова Иоанна ПавлаХимки) / 57 /. Австрийской полиции были известны и его связи с надднепрянскими «общинами», а контакты Драгоманова с Галичиной вообще происходили легально. Вследствие этого в Вене выработался взгляд на украинское движение («украинофильство») как на разновидность социалистического руху/58 /. Поэтому именно в цепочке «М. Драгоманов — «общины» — галицийские народники "следует искать объяснение тому, что вплоть до 1890 г. Вена был склонен к компромиссам не с народниками, а с москвофилами.

Страница: [1] [2]

версия для печати